24 апр 2024, 12:45
У всякого пути есть начало, а у всякого большого игрока – учитель. Нынешний претендент на титул чемпиона мира, 17-летний Гукеш, вряд ли так рано оказался бы мировой сенсацией без своего тренера, Вишну Прасанны Васантана Перумала… Они повстречались семь лет назад, когда Доммараджу было всего 10, но талант уже был заметен невооруженным глазом, а его будущему наставнику – 27, и молодой гроссмейстер как раз раздумывал, продолжать ли ему карьеру активного игрока или пришло время переквалифицироваться в педагоги?

Прасанна в итоге выбрал второе и явно не прогадал. За эти годы, помимо Гукеша, он работал с Мендонкой (с 2018 года), с Гангули (в 2018–2020 годы), был секундантом Адибана в Вейк-ан-Зее «Б», в котором тот занял 2-е место (2017), а также консультировал и наставлял многих других гроссмейстеров в Индии. Сам яркий и творческий шахматист, он помогал развивать у своих подопечных лучшие черты, подчеркивающие их самобытность и индивидуальность. Не случайно, ни один не повторял другого, все играли в совершенно разные шахматы.

Вместе с ним Гукеш прошел путь от звания международного мастера, одного из самых юных гроссмейстеров в истории, а затем и до одного из лучших в Индии и во всем мире. Начиная с 2020-го, когда в Ченнаи открылась Академия Ананда, и Виши начал курировать талантливого юниора, Прасанна стал одним из самых близких к нему людей. А спустя два года он вместе с женой открыл собственный шахматный клуб в Ченнаи, причем «ленточку» перерезал как раз «Мадрасский тигр», а 15-летний Гукеш стал его завсегдатаем и безусловным лидером.

К кому, как не к Прасанне, было еще обратиться с расспросами: откуда вообще взялся Гукеш, чего от него ждать в будущем?`Тренер оперативно ответил на все вопросы ChessOpen.

– Можете ли вы вспомнить день, когда впервые увидели Гукеша? Сколько ему было лет, как давно он уже занимался шахматами? Какое он произвел на вас впечатление?
– Впервые с Гукешем мы встретились вживую на опене в Шардже, это было весной 2017 года, а через несколько месяцев снова, уже на групповых тренировочных сборах, где он оказался одним из учеников. Ему было тогда 10 лет, у него был рейтинг где-то в районе 2250-2300, но он сразу произвёл на меня хорошее впечатление. Он был потрясающе сосредоточен на игре, увлечен шахматами в той мере, в какой это только возможно для такого мальчика.

– У вас было немало учеников, было что-то, что выделяло его среди остальных? Отец Гукеша говорил, что начал учить его игре, как только увидел талант. В чем была его сила?
– Да, вы правы, я многих учеников довел до звания гроссмейстера, но разница между ними и Гукешем проявилась позже. В чем была его сила? Думаю, что он был более сконцентрирован и поглощен шахматами, занимался ими более последовательно, чем кто-либо другой. Да, несмотря на столь юный возраст, у него уже было отличное позиционное чутье.

– Чему вам приходилось его учить? Насколько быстро он прогрессировал?
– Примерно 70% работы было посвящено принятию решений. Конечно, занимались и такими базовыми темами, как дебюты, миттельшпиль и эндшпиль. Он стал международным мастером уже через шесть месяцев после начала нашей совместной работы, а где-то через 17 месяцев завоевал и высший титул. Ему тогда было 12 с небольшим, и он совсем немного не дотянул до тогдашнего мирового рекорда; на тот момент Гукеш, кажется, был четвертым.

– Ставили ли вы цель побить рекорд Карякина?
– Честно сказать, нет. Вся эта тема с рекордами скорости получения звания гроссмейстера, на мой взгляд, надумана. Журналисты поднимают шум, на это обращают внимание обычные люди, но для самих шахматистов это мало что значит. Не могу сказать, что Гукеш был увлечен этой «гонкой», и он как-то расстроился из-за того, что не смог опередить Карякина.

– Обычно шахматистов делят на стратегов и тактиков. Гукеш, по-вашему, кто?
– Изначально он был скорее стратегом. По мере взросления, когда у него стало больше опыта и уверенности в себе, он скорее склонен к тактике и иррациональным позициям.

– Насколько мальчик был работоспособным, нравилось ли вам заниматься с ним?
– О, да! Он был одним из самых трудолюбивых, кого я когда-либо встречал в жизни.

– Насколько он был и остается творческим шахматистом? Умел ли сам генерировать идеи?
– Он был невероятно креативным даже в раннем возрасте. Мы старались готовить как можно меньше теории, предпочитали придумывать идеи непосредственно за доской... Доммараджу в каждой позиции смотрит и видит очень много. Мне кажется, у соперников есть ощущение, что все приготовлено заранее, он же просто любит и умеет творить во время игры.

– Какую роль в его подготовке, прогрессии играл и играет компьютер?
– Он был для него хорошим помощником, позволяющим расширять границы возможного.

– Насколько Гукеш был волевым, способным достигать поставленной цели?
– Важный вопрос. Даже когда был маленьким, он полностью осознавал, чего он хочет, и был очень решительным. Вижу, что с каждым годом эта его черта только усиливается.

– Часто на шахматистов поражения влияют угнетающе, но не на Гукеша! Кажется, что после поражений он играет так же, как обычно, или даже сильнее. Откуда это у него?
– Гукеш научился «справляться» с поражениями. Изначально он всегда плохо реагировал, но со временем научился намного лучше контролировать свои эмоции. Теперь ему после любой неудачи нужно не так много времени, чтобы восстановить моральные силы... Не случайно, он и в Торонто сильно преобразился после поражения от Фируджи, и сам сказал об этом.

– Гукеш ставит много рекордов: чуть не стал самым юным гроссмейстером в истории, теперь стал самым молодым претендентом на титул чемпиона мира. Он стремится к рекордам?
– Как я уже говорил, он относится к этому философски. Есть – хорошо, нет – не беда.

– Многие эксперты, оценивая уровень игры Гукеша в классику, не могут не отметить, что он намного слабее играет в рапид и блиц. Почему? И может ли это измениться?
– Я думаю, многие игроки, которые хорошо и быстро считают варианты, плохо справляются с блицем и рапидом, как было, например, с Фабиано. Сейчас он хорош во всех видах шахмат, но было время, когда его игра в быстрых форматах явно уступала классике... А вот у игроков интуитивного склада, таких как Магнус и Хикару, времени на принятие решения уходит чуть меньше, поэтому они преуспевают в игре с укороченным контролем. Я думаю, что точность в исполнении замыслов – это тот недостаток, который мешает Гукешу в рапиде и блице.

– Известны интервью еще совсем юного Гукеша, где он говорит, что хочет стать чемпионом мира. Ни Прагнананда, ни Эригайси, ни Видит открыто не говорили о том, что хотят выиграть титул. Что отличает Доммараджу от других индийцев хотя бы в этом простом факте?
– Мне трудно подтвердить или опровергнуть, говорили ли другие ребята о том, что тоже хотят стать чемпионами мира, но практически уверен в том, что все они об этом думают.

– Но вы верите, что у Гукеша может получиться?
– Мне бы этого очень хотелось. Он достоин!

– Какие его личные качества производили на вас наибольшее впечатление?
– Если позволите, не буду отвечать на этот вопрос. Это – только наше...

– Сумел ли он при такой нагрузке сохранить нормальные отношения в семье, много ли у него друзей вне шахмат, нравится ли ему проводить время с ними и т.д.?
– Да, у него все в порядке. В этом году он смог завести больше друзей вне шахмат и провести немного времени со своей семьей. Но, конечно, при такой нагрузке можно точно сказать: ему было трудно поддерживать тесные семейные отношения или провести нормальное детство. Я бы обязательно упомянул настоящий подвиг отца Гукеша, который фактически посвятил себя карьере сына. Он был талантливым хирургом, но последние лет 7–8 занимается только им.

– На фото Гукеш почти всегда серьезный – это его привычное состояние или просто маска на публике, и в личном общении он другой? Это напряжение или склад характера?
– Да нет, он вовсе не так серьезен! Его серьезность во время турниров – это просто следствие огромного напряжения. Думаю, он лучше расслабляется после последней партии, но во время соревнований старается быть серьезным, чтобы сохранить полную сосредоточенность.

– Какие у вас сейчас с ним отношения, и успели ли вы поздравить его с победой?
– Несмотря на то, что Гукеш улетел в небеса, мы все еще продолжаем работать вместе. У него сейчас постоянная большая профессиональная команда. Мы проводим специальные лагеря и всесторонние обсуждения, я всегда помогаю ему, с чем бы он ни обратился.

– Будете ли помогать ему в предстоящем матче за первенство мира?
– Мы об этом еще не говорили, но мне было бы интересно.

– Как считаете, станет ли Гукеш чемпионом мира сейчас? И если да, то в чем он, по-вашему, превосходит китайского чемпиона мира, а в чем ему уступает?
– Я считаю, что у него хорошие шансы стать чемпионом мира. Нет, не потому что он сильнее Дин Лижэня прямо сейчас, а потому что Гукеш быстрее всех растет и совершенствуется. Так что я предпочел бы сейчас не распространяться о его сильных и слабых сторонах.

– Когда Карлсен отказался от своего титула, он сказал, что ему хотелось бы новых вызовов. Если Гукеш станет чемпионом, может ли это заставить Магнуса вернуться?
– Мы будем рады, если Магнус вернется к классическим шахматам и к циклу соревнований — это сделает шахматы более привлекательными. Что до того, сможет ли успех Гукеша убедить его в необходимости сделать это, ничего сказать не могу... В любом случае сперва Гукешу надо попытаться отобрать корону чемпиона мира у Дин Лижэня.